Виза в Турцию

Кошмарно-гротескный портрет стерильного механистического социализма

Мюллер создает в «Кентаврах» кошмарно-гротескный портрет стерильного механистического социализма, который догмой заслонился от живой жизни, от человека мыслящего и чувствующего, притчу о «кентавра мстящем даре» (говоря словами А. С. Пушкина). Ключ этого экспрессионистически-кричащего фарса-предостережения - раздающийся в финале карнавальный по своему смыслу, который обнаруживает крик кентавра, в своем деревянном чреве шевелящегося червя. Это намек не только на природу жанра, позволяющего легко перекидывать мостик от традиции Маяковского до традиций Ф. Кафки, от Б. Брехта до Р. Топора, но и на всесторонность законов диалектики, на невечность догмы.

В «Кентаврах» трагедия осмысляется как фарс, заметил драматург. Если бы ему пришлось еще и сегодня защищаться от нападок кентаврствующих критиков, он мог бы сказать о жанре фантастической сатиры так же, как в начале десятилетия сказал о ней Ф. Фюман: «Мир этих историй - ирреальная эпоха конца, сумма и следствие всего негативного, от чего освобождается творческое человечество; но все эти финалы тоже имели свои истоки, и борьба с ними должна стать реальностью». Если вам нужно оформить визу в Турцию, тогда посмотрите на виза в турцию и узнайте какие вам потребуются документы.

Взор драматурга в конце его мысленного полета над крутой, запутанной дорогой общеевропейской истории обращен к молодежи. Не к той молодежи, которую принято называть «передовой», а к тем, кто, вступив в спор со старшими, постепенно образовали слой инакомыслящих и гонимых. Эстафета поколений как философская идея еще с конца 1950-х годов волнует воображение Мюллера. Финал «Германии...», скажем, вселял надежду на то, что молодежь будет достойной продолжательницей революционного дела отцов. «Найденыш» взрывает последние остатки наивно-мифологической веры в монолитность, планомерность, стабильность процесса социальных преобразований.

Здесь мы имеем дело, по существу, с художественной реабилитацией социального типа инакомыслящего. Повествование идет не от лица отцов, журящих молодую поросль, а от лица детей, не только отлученных от семьи, но и яростно поносящих отцов. «Найденыш» - монолог диссидента, отсидевшего два срока - за распространение листовок в 1968 г. и попытку бегства на Запад, и теперь, в Западном Берлине, окидывающего взором историю своего раздора с некогда любимым отчимом, усыновившим его, круглого сироту, в конце войны. Кадры нравственного дознания проносятся в его мозгу, так сказать, с эйнштейновой скоростью.